Блоги 42km.ru

   Первое воскресенье ноября в Нью-Йорке особая дата. Главные бегуны мира и просто счастливчики, имеющие такую возможность, стекаются сюда как в свою Мекку, чтобы повторить подвиг их древнегреческого кумира, воина Фиддипида из Марафонской долины.

  Я стою на 59-й улице в Манхэттэне, смотрю, как приближаются к финишу уцелевшие марафонцы, и пытаюсь сделать приличный снимок.  День замечательный, солнечный, хоть и ветренный, и на лицах спортсменов я хорошо читаю весь ужас предстоящих им впереди ещё двух миль. Кого-то из спортсменов я мог бы коснуться рукой, но фотоапарату это не помогает. Через головы прыгающих и кричащих болельщиков сделать что-то стоящее невозможно. Лица бегунов расплываются на дисплее, все кадры идут в «корзину». Дальние планы меня тоже не утешают, я знаю, что при увеличении и они расплывутся, но я снимаю и снимаю и, как всякий подлинный философ, тешу себя надеждой, что количество не может не перейти в качество.  

  Горечь от того, что я лишь зритель на этом празднике, не покидает меня. Потому, что когда в начале осени я вышел на сайт марафона, чтобы записаться в участники, оказалось, что  все счастливчики были зарегистрированы ещё до весны, и мне придется ждать следующего года, чтобы пробежать эти 42 километра и, что со счёта тоже не сбросишь, 195 метров. По-американски, правда, это звучит утешительнее: всего 26 миль и 385 ярдов...

   Что ж, во всяком случае, у меня есть возможность рассказать вам об этом забеге, о котором мечтает каждый марафонец. И меня воодушевляет, что уж я-то, пробежавший все эти марафонские километры и мили не раз, могу рассказать о нем, как не сможет никто другой - непредвзято, открыто - у меня ведь не было корысти бежать за призом или медалями победителей. Я ведь бежал, практически, по зову сердца. Или из любопытства, по крайней мере. Я смогу раскрыть читателю его тайны, всё, о чём молчали до сих пор марафонцы.

   Такую мечту я лелеял давно, со студенчества, но в первый раз это осуществилось в конце 90-х.   Это было в Миассе, и спортсмены бежали вокруг прекрасного озера Тургояк, славного своей чистотой. Марафон так и назывался, вполне двусмысленно, БЕГ ЧИСТОЙ ВОДЫ. Инициатива была моего брата, он большой любитель приключений. Он собрал целую команду из магнитогорцев, и меня, по-родственному, не забыл.

   Говорят, что бывают марафоны тяжелее, но тяжелее я бы уже не пробежал. Местность вокруг озера была гористая и некоторые подъёмы, казалось, приближались к 45 градусам, и на последних 20-ти километрах это превратилось уже в какой-то альпинизм. Отчётливо из того марафона я запомнил только начало. Там были два ненормальных, которые свистели в дудки и тащили, держа за ручки, приличных размеров алюминиевую бочку. Судьбы этой бочки я, увы, не узнал и больше её не видел, но ненормальными эти мужественные марафонцы выглядели настолько, что вполне могли донести бочку до финиша. Я же почти со старта занял прочное место в последней тысяче и стойко держался там всю дистанцию. И всё, может быть, было бы легче, если бы не горы и не мой напарник, милицейский лейтенант Валера. Он был профессиональный стайер, мастер спорта, и всерьёз готовился к московскому марафону. Марафон в Миассе был для него разминкой. И он благородно держался со мной всю дистанцию, давал советы по технике бега, учил дышать правильно; время от времени, когда я падал духом, пытался даже, на свой манер, развеселить, и подгонял всю дорогу. Каждый раз, когда я готов был перейти на шаг, он настойчиво предлагал на выбор - собрать в кулак волю, или просто сжать зубы - и продолжать бежать, чего бы это ни стоило. И клятвенно, как профессионал, заверял, что если я перетерплю, немного погодя станет легче. Все 42 километра говорил о втором дыхании, которое не может не прийти. Оно, вполне может быть, и приходило, но память моя этого не удержала.

   Впрочем, там были и длинные спуски, тогда было немного легче. На спусках я упорно не обращал внимания на Валерины предложения «прибавить», и иногда даже вообще уносился мыслями от марафона. В такие моменты моя прошлая жизнь проплывала перед глазами. На одном из тех длинных спусков я вдруг вспомнил, как это всё началось. Ведь я был обычным мальчишкой из 60-х, у меня и данных для бега не было. Я читал правильные книжки про пограничника Карацупу, занимался, кроме обязательных футбола и хоккея во дворе, самым тогда мужским спортом боксом. Но в восьмом классе зрение моё стало активно снижаться (может, книжки повлияли?), и доктора запретили мне выступать в соревнованиях. С боксом пришлось расстаться, но спорт я уже полюбил и как-то, почти незаметно для себя, перешёл на бег. Так и бегал, все старшие классы и институт, средние дистанции, а по окончании карьеры пристрастился к стайерским. И только сейчас до моего затуманенного непомерной нагрузкой мозга дошёл глубокий символизм произошедшего.  Ну подумайте сами, что ещё остаётся делать человеку, у которого не сложилась карьера боксёра?  Но марафон – это слишком. Меня и 10 километров устраивали. Ну, 15 по праздникам... Но пословица о том, что дурная голова не даёт покоя ногам была придумана про меня, иначе бы я никогда не побежал.

   Да, и совсем забыл, у марафонов есть и положительные моменты. На марафонах кормят и поят водой и чаем. И специально обученные организаторами люди, и просто добровольцы, стоят вдоль дистанции с корзинами бутербродов, канистрами с водой и напитками. Последним, как я, достаётся не много, но воды, а иногда и чая, всё же хватает. И вот уже далеко после двадцатого километра мы увидели столик с водой. На последующих марафонах я был подготовленнее, и первые почти 30 километров легко переносил без воды. Но сейчас для меня этот столик был как арык в пустыне. «Валера, это не мираж?», даже спросил я. На что мой добрый спутник ответил с удивлением: «Ты что, уже пить хочешь?» Я не хотел - я умирал от жажды, но сил объясняться не было. Я выпил, сколько влезло, для нас нашёлся даже сладкий чай. Чтобы хоть немного отдохнуть, я хитрил и растягивал, сколько мог, удовольствие от чаепития. К нам подбежала старушка и тоже остановилась «почаёвничать». Она была старушка, я не оговорился. Вы сходите посмотреть на марафон, там чего только не увидишь. Может быть, ей и не было семидесяти, но за шестьдесят было хорошо. Она и выглядела подходяще – сухонькая, маленькое личико в морщинках, росточку как у травести, ножки, как спичечки, смешно торчали из пузырящихся сатиновых трусов. Маечка была видавшая виды, цвет её просто не определялся. Она остановилась в изнеможении и, выпив маленькими глоточками стаканчик воды, спросила с надеждой: «Ребятки, сколько ещё осталось?» Когда Валера ответил, она запричитала в отчаянии. Она-то считала, что осталось не больше десяти. Она со старушечьей словоохотливостью объяснила, что это первый её марафон, что она решила просто попробовать, потому, что здоровье в последние годы подводить стало. Сколько страдания было в её голосе! Она ведь уже почти все силы израсходовала, думала, что немного осталось, но 15 километров ей просто не одолеть… У марафонцев под потными майками тоже есть сердце, нам  стало неподдельно жаль бабушку. Мы старались утешить её, как могли, Валера даже предложил побежать с нами, и, посмотрев на меня внимательно, почему-то вдруг поклялся моим здоровьем, гад, что торопиться не будем. В глазах у старушки появилась надежда. Она заторопилась допить чай и продолжила дистанцию уже с нами.   

   А бежать становилось всё тяжелее. Усталось, как и беда, не приходит в одиночку. Первую половину марафона я не думал об обуви, ведь на мне были кроссовки Asics, специальная модель для марафона, тогда они практически только появились, я, во всяком случае, о такой компании даже не слышал до этого. Они были невесомые, около 100 граммов один туфель. И очень удобные, теперь я только в таких и бегаю. Но у них был один недостаток – они были совершенно новые, я купил их в вечер перед забегом. И после 20-ти километров это сказалось. Я почувствовал, что мизинцы на обеих ногах стали гореть, но переобуться было не во что, а остановиться нельзя. Валера не дремал: «как бы тяжело не было – беги», -  не уставал напоминать он. И я бежал, даже когда носки новеньких белых кроссовок стали красными от просочившейся крови.

   А спуски постепенно стали короткими, как стометровки. Зато подъёмы превратились в километры. И каждый новый подъём я начинал уже без всякой надежды преодолеть, но бежал и бежал. И одно только слово твердил... Вернее, одна только фраза крутилась безостановочно в голове: «Плавать по морю необходимо...». Я ведь по образованию доктор, довольно времени провёл я за латынью на первом курсе, зазубривая наизусть пословицы. «Navigare necesse est, vivere non est necesse». Это, вообще-то, Плутарх придумал, когда в своих «Сравнительных жизнеописаниях» рассказывал о римском полководце Помпее Сексте. История это известная, у Помпея приказ был, хлеб в Рим морским путём доставить, (другого-то не было), а на море буря как раз разыгралась. Вот, по словам греческого автора, Помпей и сказал, чтобы подбодрить товарищей: «Плавать по морю необходимо, жить – не так уж необходимо». Но это они плыли, и у них цель была, жизненно важная. А я-то кому и чего доказываю? Мне бы пол марафона хватило, выше головы. Я после двадцати километров и всё удовольствие, какое мог, получил, и устал уже, как собака... И римляне больше не голодают! Но ведь недаром язык наш великий и могучий, торжественные словесные конструкции древних он выразил без пафоса, понятно и просто: «Назвался груздем – полезай в кузов». А я назвался, и ничего мне больше не оставалось. И я бежал, и безликий, как автоответчик, голос Помпея в голове подбадривал меня: «плавать по морю необходимо...»  Я ведь говорил уже о философии... Куда бы русскому человеку без неё?..

   Но всякий подъём когда-нибудь заканчивается. И вот, на очередной вершине, когда круги в глазах посветлели, я вдруг заметил, что наша спутница исчезла. «Валера, а где бабуля?», - хватило сил у меня спросить. Валера тоже стал вертеть головой, даже бежал какое-то время спиной вперёд, вглядываясь в украшенную с обеих сторон вековыми соснами извитую и пустынную асфальтовую дорогу. Но никого не было на дороге, никто не торопился нас догонять. «Сошла, наверное», - сказал Валера и успокоил, что, «по идее, её должны подобрать машины организаторов».

   И мы снова побежали. И за спуском снова неумолимо стал приближаться очередной подъём. Я с тоской старался оценить его крутизну, когда Валера вдруг указал рукой вперёд. Я не увидел там ничего особенного, только фигурка человека метрах в пятиста впереди. Фигурка была маленькая, несуразная, трусы смешно пузырились над тоненькими ножками... «Валера, что это было?» – только и смог сказать я, когда до меня дошло, что фигурка с пузырящемися трусами в пятиста метрах впереди и была наша немощная товарка. Валера посмотрел на меня, мне показалось даже, с лёгким испугом, и неуверенно протянул: «Да ...», ну то есть, сказал, что тоже не может понять... В другое время мы бы посмеялись такому сюрпризу, но тогда сил на это у нас уже, к счастью, не было. И позже я убедился, что смех на марафоне тоже может сыграть очень злую шутку. Больше бабулю мы не видели. Какое-то время фигурка ещё маячила вдалеке, но за очередным подъёмом пропала совсем. И на финише мы её не встретили - видимо, сразу пошла отдыхать. Да и я, сказать по-правде, не думал больше о ней. Наверное за километр до финиша я увидел белую с красными полосами машину скорой помощи. Мне давно уже было нехорошо, тепло стояло непривычное для начала июня, сухой ветер не освежал, а солнце только изредка скрывалось светлыми облачками. И вместо головного убора на мне была лишь полоска из махровой ткани, чтобы пот не стекал в глаза, которую я периодически выжимал. И за несколько шагов до «скорой помощи» я почувствовал, что в глазах у меня потемнело. Я предусмотрительно опустился на колени, а потом даже встал на четвереньки, чтобы обеспечить лучший приток крови к голове.

   Пришёл я в себя от нашатыря, ударившего в нос. Тошнило меня меньше, и я мог уже различать лица. Я лежал на носилках, а хмурая докторица измеряла моё давление. Мне захотелось её успокоить, и я сказал, что я доктор. Она посмотрела на меня, на пропитанные кровью кроссовки и сказала, что знает, где таких докторов надо лечить. Но я сел, и попросил глюкозы. Докторица из двух больших ампул вылила мне гюкозу в стаканчик, я выпил, взял у неё ватку с нашатырём и мы с Валерой снова побежали.

   Наверное, это был самый мучительный километр в моей жизни, но по счастью, сознание моё было так затуманено, что сейчас я только смутно, как непреходящий кошмар, вспоминаю ощущение невыносимой муки во всём организме.

   Но я добежал до финиша. И я был жив. Нас встречали как космонавтов. Нам дали по маленькой, похожей на бронзовую, медали. Друзья протянули пиво и гамбургеры. На брате и на наших товарищах были новенькие футболки с марафонской символикой. Когда я стал немного соображать, я удивился, почему на нас с Валерой таких нет. Я подошёл к человеку на финише, который один уже остался из организаторов встречать последних, идущих пешком, бегунов, и спросил его о футболке. Этот терпеливый человек, который ждал нас 5 часов и 8 минут, развёл руками и сказал участливо: «Бегать быстрее надо...» И тон его голоса меня успокоил. Я был счастлив. Мне никуда не надо было больше бежать! И я дал себе слово, что никакого больше бега! Целую неделю! Буду вставать на целый час позже и неторопливо пить чай перед телевизором, собираясь на работу. Если бы мои ноги могли ходить, я бы чувствовал себя как на небе. Мне хотелось чего-нибудь сладкого, шоколада, скорее всего; все свои запасы глюкозы в крови я оставил на лесистых берегах прекрасного озера Тургояк, и я знал, что сейчас куплю этот шоколад и съем целую плитку. И я это с лёгкостью сделал. Мне помогли дойти до ближайшего местного ресторана, и мы с волчьим аппетитом пообедали там тремя блюдами.

   Следующим утром, прекрасным и солнечным, я проснулся и с удивлением ощутил, что я как бы и не лежу на кровати. Я как-бы парю слегка над ней. Я даже подумал, не умер ли я? Не бывает, чтобы было так хорошо. Всё тело гудело от переполнявшей его энергии. И ноги, ноги, которые вчера отказывались служить, как дикие кони рвались в полёт. Каждая мышца звенела от напряжения, требовала выплеснуть эту мощь. И я не сдержал данного себе слова. Я надел кроссовки, не те, в засохшей крови, а свои старые, видавшие виды, и пролетел по привычной трассе, по парку, знакомый круг в семь километров. Я бы и больше пробежал, но круг закончился, а начинать новый - это уже фанатизм, это лишне. Честный милиционер Валера не обманул. Второе дыхание, о котором так долго он говорил, пришло. На второй день, но пришло.

   Три дня я летал. Даже на четвёртый день я себя ещё очень хорошо чувствовал. Великая тайна марафона мне открылась! Зря мы считаем их ненормальными - они знают, ради чего бегают! Знают, и только не говорят никому. Вот ради нескольких дней этого полёта они не щадят кроссовок, готовы умереть на дистанции, готовы даже вставать на два часа раньше и пробежать свои 15 километров, чтобы потом раз или два в году, бывает и чаще, быть готовыми пробежать очередной марафон. Я могу сказать больше, я знаю людей, которые бегают сверхмарафоны, бегают по 100 километров и больше... В следующей жизни, в следующей жизни я, может быть, расскажу вам об этом опыте. Что-то должно за этим крыться необыкновенное...    

   А Нью-Йоркский марафон продолжался. Был уже четвёртый час, как спортсмены стартовали, и к финишу теперь приближались честные бегуны. Эти люди не участвовали в призовых интригах, им не надо было строить коварных планов обойти соперника, они не имели корысти увидеть свои обескровленные непомерной нагрузкой лица в вечерних телерепортажах. Они просто бежали из последних сил к финишу, не замечая кричащей, разноцветной и весёлой толпы болельщиков, известных всему миру прекрасных улиц Великого города. Они знали, что завтра будут летать.

   Всё больше было спортсменов с ограниченными возможностями в инвалидных колясках. Приветливые ньюйоркцы подбадривали их особенно тепло. Я увидел мужественного человека без ноги, бегущего на протезе. И женщин становилось всё больше; застывшими взглядами они смотрели мимо толпы и сдерживавших её полицейских. Может быть, голубая финишная ленточка «от Tiffany» представлялась их мысленным взорам. И они бежали, с завидным после двадцати с лишним миль напором, и не было силы, которая смогла бы остановить этих бегуний. Женщины не мужчины, это пугает иногда, но  женщины не сходят с дистанции.

   Нью-йоркская весёлая толпа задавала тон празднику. Детишки, как и положено, вертели головами на плечах у родителей, смешливая чернокожая девушка-коп легко согласилась сняться со мной на фоне зеленого ландшафта Центрального парка; все разом принимались кричать и размахивать флагами, когда мимо пробегал очередной, мечтающий о финише, марафонец. Вырвавшиеся на свободу шары, будто танцуя, уносились с ветром в безоблачное небо. Жёлтые таксикэбы, в дгугое время не пропускающие даже копов(!) с мигалками(!), (я живой тому свидетель!) осторожно двигались по ставшей почти пешеходной 59-й улице. Студентки хай-скул на всех языках кричали и подбадривали себя, зрителей и спортсменов. Только в замечательном сибирском городе Омске встречал ещё я таких благодарных и по-детски непосредственных болельщиков. Там тоже девчонки задавали тон, визжа и прыгая, даже не представляя, как помогали нам, продолжавшим бежать последние километры на одной только тупой силе воли.

   Но недаром я говорил, что я опытный марафонец. Мой намётанный взгляд ещё вчера, когда я смотрел в интернете маршрут марафона, заметил особенность, которая никогда не придёт в голову стороннему наблюдателю. Трасса марафона в Нью-Йорке – самая «гуманная» из всех мною виденных. Потому что в Нью-Йорке спортсмены не видят бегущих им на встречу более быстых, заканчивающих дистанцию, марафонцев. Оказавшись после Стейтон-Айленд, Бруклина, Квинс и Бронкса на 59-й улице в Манхэттене, они бегут на север по 1-й авеню и совсем не подвержены пытке наблюдать близких к финишу, бегущих обратно с севера к этой же 59-й улице своих более быстроногих товарищей, потому, что те возвращаются по невидной им 5-й авеню.

   И в Москве, и в Омске, и в маленьком зауральском городе Шадринске мне приходилось наворачивать круги по одним и тем же улицам с моими более быстрыми товарищами. Это сейчас я могу произнести слово товарищ. Но тогда, когда я видел, что этот «товарищ» обошёл меня на круг и уже финиширует, а у меня впереди ещё вечность, ещё 17 км – какой он мне был товарищ!

   Но это были уже последующие марафоны, и готов я к ним был куда лучше, чем к первому. Да и гор ни в одном из этих городов не было. И совсем невыносимо там было бежать только последние 10 километров. И я хорошо запомнил, с какой лёгкостью пробежал в Москве первые 27 километров. Я и попить-то остановился тогда только для порядка. И у меня даже появилась надежда, что марафон не будет слишком тяжёлым. Я бежал и думал, что самое здоровое отношение к марафону у москвичей. Сколько вы думаете было болельщиков на 21-м Московском Международном марафоне в 2001 году? Нет, не угадали! Вы ни за что не догадаетесь! Я вас даже мучать больше не буду: столько же, сколько было в юбилейном 2000-м – НИ  ОД-НО-ГО! Всю философию московского здравомыслия выразила милая девушка, продавщица из бутика в холле тогда ещё существовавшей гостиницы «Россия». Я был сражён её густо накрашенными глазами и признался как на духу, что приехал на марафон. Она посмотрела на меня во всех смыслах свысока, раскрыла рот и сказала с непередаваемым московским выговором: «А за-ачем ва-ам этт’ на-ада-та?».

   Вот так я расслабленно размышлял о московских девушках, любовался на серую Москву реку и упивался иллюзией не слишком тяжёлого марафона, пока не приблизился 33-й километр. После чего всё встало на места. Марафон, как ему и положено, стал кошмаром. Я видел, пробегая мимо линии финиша, как на другой стороне улицы, метрах в пятидесяти от меня, счастливчики с издёвкой вскидывают руки на финише, как переходят они на шаг, как им подносят встречающие их товарищи напитки и бутерброды, как они садятся иногда прямо на мокрый асфальт и НИКУДА большее не бегут. А мне оставалось ещё больше 10 км.

   И на всех последующих марафонах я замечал одно и то же. Когда бежишь, и ощущаешь своё тело невесомым, и удивляешься собственной выносливости и считаешь всякий раз, что на этот-то раз всё обойдётся - неизбежный, как конец света, всегда приближается 33-й километр. И тогда любая мелочь может просто не дать закончить дистанцию. В Омске даже философия, которая так меня спасала всегда, чуть не стала такой причиной.

   Мы ехали туда впятером на вместительной машине брата, и среди нас был товарищ, доктор,  который не употреблял выражений. Дорога была длинной, мы рассказали все анекдоты, все смешные и глупые истории, какие могли вспомнить, и мой брат первым обратил внимание, что наш приятный спутник ни разу себе ничего не позволил. Мне-то понять его было легко, я сам без особой надобности речь свою не украшаю, но остальные были металлурги, им без выражений нельзя. Мы и на эту тему обменялись мнениями, можно ли вообще русскому человеку без выражений? Тема серьёзная, так что, когда мы въехали ночью в Омск, обсуждение так и не было доведено до конца.

   И вот, погожим августовским сибирским деньком, по праздничному городу (марафон в Омске приурочен ко дню города), под весёлые крики подбадривающих нас болельщиков, мы достигли этого 33-го километра. В Омске он пришёлся на линию финиша. Каких-нибудь сорок метров отделяли нас от неё. Но не про нас была эта, украшенная аркой из воздушных шаров, линия. Нас наш тяжёлый рок вёл мимо неё по петле в 9 километров и 195 метров. Где-то впереди, на одном из перекрёстков, был поворот, но и до него было 4,5 километра. Едва не лишаясь рассудка, удалялись мы от арки из разноцветных воздушных шариков. Ни сладкий чай, ни выпитые энергетические напитки, не придавали нам больше сил. К тому же, в Омске я совершил ошибку, которую не мог себе позволить. Я бежал в майке с символикой своего предприятия. Майка была красивая, белая с красно-синим рисунком. Но она была хлопчатобумажная, а не современная синтетическая, в каких я бегал раньше, и к тридцатому километру повторилась та же, что и с кроссовками, история. Намокшая тяжёлая ткань стёрла мне соски на груди. И теперь по мокрой майке стекали, расширяясь книзу, две полосы крови. Но я продолжал бежать, и пытку мою усиливал вид бегущих нам навстречу быстроногих счастливцев. И в минуты самой невыносимой муки снова проплывали в сознании картины моей прошлой жизни. Я вспомнил, как много я болел в детстве. Я ведь перенёс пневмонию в двухмесячном возрасте и моя добрая мама с трудом меня выходила... Если бы я умер тогда, я был бы сейчас ангелом, жил бы на небе. Смотрел бы сейчас с заоблачной выси на праздничный город, пел бы с хором ангелов, чтобы смогли забыться хоть ненадолго бегущие внизу измученные человечки...

   Но я не стал ангелом. И я не жил на небе, и мне надо было добежать до этого поворота, чтобы хоть что-то, хоть вид бегущих мне навстречу финиширующих товарищей, не терзал меня больше.
   Не одному мне было невыносимо, мой брат прервал молчание, которое давно уже витало над нами, и измученным голосом, как выдохнул, проговорил едва не в отчаянии: «Ну где этот ... поворот?» И как будто Господь нас услышал в этот самый момент, потому что человек в ста шагах впереди стал поворачивать, и вот уже мы увидели его, бегущего нам навстречу.

   Не знаю, что придало нам сил, но после поворота мы немного оживились. Брату даже захотелось поговорить о высоком. Он задумчиво, будто вглядываясь в вечность, сказал, продолжая вчерашнюю нашу учёную дискуссию: «Ну хорошо, я сказал: ‘Где этот ... поворот’, а какое бы ты слово подобрал?» Вопрос был серьёзный, и я из последних сил принялся думать. У меня даже в висках через какое-то время стало постукивать. И вдруг меня озарило! Я повернулся к брату и восторженно выпалил: «Николай! Нет другого слова!»

   Я уже сказал выше, это нас чуть не погубило. На нас напал смех, истерический, неудержимый, ноги мои стали подкашиваться и заплетаться одна за другую, меня охватил ужас от того, что я понимал, что если упаду сейчас, больше уже не встану. Мы с братом перешли на шаг, и некоторое время просто поддерживали друг друга руками.

   Из последующего на этом марафоне мне запомнилось только, что когда мы добежали до отметки 42 километра, финиш в 195 метрах впереди показался мне далёким, как горизонт. И я всерьёз подумал, что не добегу до него никогда... Я и не помню этого финиша. У меня есть памятная майка и красивая серебристая медаль Омского марафона. Я храню эти трофеи, но глядя на них, никак не могу вспомнить ни финишной черты, ни момента, когда я остановился, ни даже как тронулись мы в обратный путь. Только как отдельные прострелы в сознании: огромный гамбургер... пиво в пластиковом стакане... волчий аппетит и снова желание чего-нибудь сладкого... И только через несколько часов сознание вернулось ко мне. Мы пробили колесо по дороге и, пока водитель менял его, мы стояли одни посреди желтеющей бескрайней зауральской равнины, последние жаворонки звенели в бездонном небе. Мы пили шампанское и не могли надышаться щемящим и сладким воздухом нашей прекрасной родины.   

   И вот теперь я стою сторонним наблюдателем в марафонской Мекке Нью-Йорке, и завидую обессиленным счастливчикам, приближающимся к финишу. Когда-нибудь,  когда-нибудь, может уже в следующем году, я расскажу и об этом марафоне-мечте, обо всех его 26 милях и 385 ярдах, о видах нью-йоркских «боро» с марафонской трассы и обо всех этих людях, стоящих и живущих на приветливых улицах города Большого Яблока. 

Газета «Русская Америка», Нью-Йорк

Наконец-то два дня назад подсыпало снежку. Вчера пробежал 12 км на лыжах и сегодня лыжи - 19 км.

Завтра день отдыха. Можно и подвести итоги за уходящий год.

  Бег   - 1 222 км.          За проходящий год принял участие в 4-х лыжных соревнованиях и 8-ми бего-                     .                                    вых.

  Вело - 1 203 км.          В трёх беговых был вторым призёром в своей возрастной группе.

  Лыжи -   633км.           На подведении итогов лыжного спортивного сезона в апреле 2011 года был на-

--------------------------           граждён Грамотой за звание "Самый опытный участник спортивного лыжного 

 Всего:  3 058 км.        сезона   2010 - 2011г.г. на территории городского округа Ревда", а так же за про-

                                   пропаганду                                     здорового образа жизни.

Правда это не помешало на открытии лыжного сезона города 10.12.2011 года не дать мне номер из-за

отсутствия медсправки. Этим меня не остановят.

  А вот как выглядит картина с начала моей беговой деятельности 15. 11.1982 года ( мне 50 лет):

Бег   -  41 923 км

Вело -  34 654 км           Как видно, до взятого мною порога отаётся чуть меньше 12 000 км. Настрое-

Лыжи - 11 369 км           ние хорошее. Надеюсь, с Божьей помощью я их осилю.

Плавание-229 км                 Всем бегунам желаю успехов в Новом году!

-------------------------

Итого:  88 175 км

Песни, которые вдохновляли меня в этом году:

Fleetwood Mac “Go Your Own Way”

Гости из Будущего "Беги от меня"

Robyn “Fembots”

Scissor Sisters “I don’t feel like dancing”

Adele “Rolling in the Deep”

Groove Armada “Warsaw”

Кино "В наших глазах"

Edward Maya “Stereolove”

Radiohead “Karma Police”

Comeback home. East or West home is best.

Вылет 13.04 в 18.55 Аэрофлотом. Проживание в отельчеке "Aero". Обратно 15.04 в 23.55 Аэрофлотом же.

Кто планирует Париж, давайте встречаться кде-нибудь?

Отступать некуда, run more, more and more! как неустает повторять Катико :)

Пора не только подводить итоги года проходящего, но и ставить цели на следующий :) У кого какии надежды, желания, мечты? Я человек довольно приземленный, никаких глобальных достижений от себя не ожидаю, стараюсь устанавливать себе планку реальную. Перепрыгну - здорово. Нет - тоже не беда. Главное - допрыгнуть :) В этом году хотелось бы более строго следовать тренировочнвм планам. Обычно у меня нет проблем с объемами, а вот с качеством тренировок есть, иногда я халявлю на интервалах и темповых. Больше внимания уделять ОФП, и чуть больше следить за питанием. Цели на марафоне - осенью выбежать из 3:20 и установить личные рекорды на остальных дистанциях. А у вас? :)

Все приходит к логическому(или не очень) завершению. Вот и 2011 год вот вот должен передать свои права 2012му.Самое время подвести небольшие беговые итоги завершающегося года. Этот пост пишу прежде всего для себя, хочется “увидеть” проделанную работу, отчитаться по целям и об их выполнении, сделать кое какие выводы на следующий год.

По планам на 2011 год:

1. Попробовать перейти на 6тидневную тренировочную неделю с объемом до 90 км/неделя.
2. Выбежать марафон белые ночи из 3:20, а ММММ из 3:10.

Это мои две основные цели. Про нежелание получить травму, перетренироваться, успеть быть везде: на работе, дома с семьей побыть, футбол не забросить...упоминать не буду. Но считаю что все получилось- это все уже лирика к спортивной составляющей имеющее опосредовательное отношение.

Начнем со второй. Обе подцели удалось выполнить, с лихвой. Правда одна из  них быстренько трансформировалась из выбежать из 3:20,в гонку с результатом на 10 минут быстрее. И ведь был готов, к такому результату. но малый соревновательный опыт, Питерская влажность и дорога не могла не сказаться на результате, в итоге не 3:10, а 3:12. Для меня после соревнований большой трагедией это не стало, хотя чувство не выполненной задачи осело в душе. Смотря сейчас, спустя пол года, начинаю понимать что 3:20 тоже был бы не плохой результат и задача поставленные самому себе в начале сезона были оптимальными. Не надо бежать вперед и паровоза  и все получится.

Про Московский марафон тоже много писать не буду, все описано в предыдущем посте. Просто напишу результат 3:07:49-мой теперешний личный рекорд. Хороший результат, задача выполнена.Очень рад и доволен собой.

Теперь не много о переходе на новый тренировочный график. Дался он мне  не легко, не нормированный рабочий график и командировки доставили мне много проблем. Иногда приходилось вставать в 3:50 чтоб успеть побегать перед работой, потому что не представлял, когда вернусь домой вечером. Получалось иногда, что после футбольного матча приходил домой и сразу на беговую тренировку. Но несмотря на различные трудности все вышло. За все время подготовки к марафонам удалось не пропустить ни одной тренировки. Сейчас сам не могу понять как так сложилось, но вышло очень хорошо.

В принципе годом очень доволен. Глобальные цели выполнил.

Теперь не много цифр:

1.  Пробежал- 2850 километров.
2.  Выполнил беговых тренировок-228.
3. Сжег - 230953 ккал.
4. Средняя скорость -11,63 км\ч или 5:10 мин\км.
5. Средний пульс-136 уд\мин.

Ну и по дистанциям:

Cooper (12 min)-3.4 km

One hour -14.01 km

1 km-3m:20s

1 mile- 5m:33s

3 miles- 17m:01s

5 km- 17m:38s

10 km-39m:43s

Half marathon-1h:34m:08s

Marathon-  3h:07m:49s.

Из всех перечисленных дистанций специально пробежал только марафон. Все остальное время взято из тренировочных показателей.

Ну и не без ложки дегтя: после перерыва устроенному самому себе в ноябре, начал слишком рьяно тренироваться, плюс ко всему сложное покрытие (лед, асфальт, вода, снег)  и как итог - сильно заболело колено. При этом при ходьбе не болит, при попытке бежать, очень даже сильно. Решил сделать перерыв на дней 10ть.По симптомам уж очень похоже на растяжение большой коллатеральной связки, по идее должно пройти. Как только перестал бегать, прихватил сразу ангину. Сейчас со страхом ожидаю сегодняшней легкой пробежки. Надеюсь,все будет хорошо.

Всех читающих пост поздравляю с наступающими праздниками. Спортивных успехов, счастья и всего самого наилучшего. Бегайте и будьте здоровы.

В нашей семье принято начинать новогодние пиршества с 25 декабря. Католическое Рождество ежегодно используется нами как плацдарм для репетиции новогоднего застолья.  Это вроде подготовки к марафону.  Нельзя сразу вот так сесть и съесть 31 декабря огромное количество еды. Надо грамотно подвести организм к такому стрессу. Поэтому мы начинаем с 25 декабря.

В этом году 25 декабря попало на воскресенье. Мною была задумана рождественская утка в качестве главного блюда. Однако на воскресенье же попала длинная тренировка в 25 км, а еще сына вызвали на участие в футбольном турнире на 8 утра. Чем жертвовать? Турнир пропускать нельзя, длинную тренировку тоже, ну а утка уже ждет своего часа. И  тут мне на помощь приходит беговая дорожка.

Отвлечемся немного от 25 декабря и поговорим о беговой дорожке.  Многие считают наличие хорошей беговой дорожки дома  признаком нереальной роскоши. Это миф, господа. Хорошая дорожка для любителя, с максимальной скоростью 16 км/ч и подъемом до 10’ стоит около 60 тысяч рублей.  Айфон тоже не дешево стоит. А сколько лишней одежды и обуви можно не покупать (например, я считаю, что можно прожить жизнь без шубы). Кстати об одежде, благодаря беговой дорожке, вы будете выглядеть так хорошо, что вам достаточно будет носить простые джинсы и майку.  На хорошей фигуре все смотрится отлично.

Вторая проблема беговой дорожки – это место в квартире. Но друзья, если вы сэкономите на одежде, то вам не нужен будет лишний шкаф. В сложенном состоянии дорожка занимает не больше места, чем небольшой шкаф из ИКЕИ. Не покупайте лишние вещи, и у вас в квартире найдется место для дорожки.

Мне дорожку подарил муж 10 лет назад, чтобы я не исчезала на полдня в спортзале и не бегала по темным паркам, так как тогда в Москве и Московской области это казалось опасным.  Это самый лучший подарок за всю историю наших отношений.  Дорожка помогла мне очень быстро начать бегать после родов и использовать каждые свободные полчаса в непростом графике мамы двух детей.  Она служит мне верой и правдой все эти 10 лет.

Вернемся в 25 декабря. Воскресенье. Как за один день съездить на турнир, приготовить рождественский ужин и пробежать 25 км?

6:30. Подъем, завтрак и выезд с сыном на турнир.

11:30. Возвращаемся домой после оглушительного проигрыша в 12:0. Наши старались, но они были младше противника года на 2-3. Поэтому проигрыш был неизбежен.

12:00. Утку обмыть и тщательно высушить, срезать лишний жир. Утку смазываем смесью меда, соевого соуса, перца и сушеных помидоров. На противень кладем чеснок цельными дольками, розмарин, тимьян и любые любимые вами травки. Ставим все это в духовку на низкую температуру примерно 145-150 градусов.  И бегОм на дорожку.

12:30. Вместо обычно длинной тренировки приходится сделать темповую/интервальную. 5 интервалов по 5 км. Ставлю программу на 5 км с подъемами до 2.5 градусов. Обычно, я бегаю длинные тренировки на скорости около 9 км/ч. Но поскольку, фактически сегодня будут интервалы, выбираю 10 км/ч как базовую скорость.

13:00. Первый интервал закончен.  Прекрасный пульс, отличное самочувствие. Бегом на кухню. Там поливаем утку выделяющимся жиром. Сбрызгиваем соевым соусом. Лишний жир из утки сливаем. Нам он не нужен. Можно поставить его в холодильник и потом жарить на нем яичницу. Будет очень вкусно. Температуру духовки оставляем на уровне 150 градусов. Наша цель – медленное томление утки для получения нежного мяса.

13:03. Бегом обратно на дорожку. Первый интервал прошел очень позитивно и с точки зрения самочувствия и по пульсу. Поэтому второй интервал решаю делать на скорости 10,5 км/ч.

13:32. Интервал закончен. Бегом на кухню. Еще раз поливаем утку, сбрызгиваем соевым соусом, выливаем лишний жир. Съедаем 3 изюминки, запиваем водой и обратно на дорожку.

13:35. В связи с тем, что пульс опять был комфортный, решают бежать следующий интервал на скорости 11 км/ч. Участки подъема теперь даются труднее, но в целом все ОК. Интервал проходит очень динамично.

14:03. Бегом на кухню. Утка уже румяная и от запахов можно сойти с ума. Но до готовности еще очень далеко. Сейчас ее можно посыпать немного сахаром, чтобы корочка была сладкая и пикантная. Опять сливаем лишний жир, оставляя немного для сочности. Опять поливаем утку, соевый соус можно больше не добавлять, корочка уже достаточно темная и соли будет тоже достаточно.

14:05. Четвертый интервал. Неужели позади уже 15км? Как быстро пролетает длинная тренировка, когда ты вынужден разбить ее на интервалы. Сил еще очень много, утка мотивирует на достижения, и я ставлю 11,5 км/ч. Для меня и моей нынешней формы такой интервал - уже достижение. Поэтому слежу за пульсом очень внимательно. Решаю, что если пульс не превысит 173 удара на подъемах, то пятый интервал сделаю на скорости 12 км/ч.

14:31. На подъемах было трудно, но пульс держался до 170 ударов в минуту. Бегом на кухню. Поливаем утку, сливаем лишний жир. Цвет уже очень темный. Возможно, она готова. Снижаю температуру духовки до 100 градусов. Пусть еще потомиться. Накрываю утку тонко порезанными ломтиками апельсина, это будет очень красиво. Съедаю три изюминки, запиваю водой и обратно на дорожку.

14:35. Последний интервал. Очень амбициозно, но ставлю 12 км/ч. Решаю, что если станет невыносимо, сбавлю.  На подъемах пульс поднимается до 183, но ощущения вполне нормальные. Впервые преодолеваю 5 км за 25 минут. Невероятно!

15:00. Утка готова, но мы оставляем ее в духовке на температуре 80 градусов. Ставлю вариться рис и бегом в душ.

15:20. Рис готов, утка готова. Накрываем на стол, режем овощи, достаем утку из духовки. Ее надо разделать. На блюдо выкладываем подкопченные дольки апельсина. Острым ножом разрезаем утку вдоль позвоночника и срезаем с костей ломтики мяса. Если остался не расплавившийся жир, удаляем его.  Выбираем только сухие, хрустящие кусочки запеченной кожи и, также, избавив их от жира, выкладываем вместе с утиным мясом на блюдо с апельсинами.

15:30. Все, праздничный обед готов! Собираемся всей семьей и наслаждаемся жизнью….

Извините, что нет фотографий. Все делалось спонтанно, без определенного плана и без четкой задумки.

Но, поверьте, утка получилась великолепная и была съедена без остатка и без угрызений совести, так как после 25 километров и 1700 сожженных калорий, можно позволить себе некоторые кулинарные изыски.  

Прошла вторая неделя. Пока все идет по плану, неделя прошла легко, плану следовала полностью. Все еще быстровато бегаю рековери ранс, но на этой неделе на второй рековери я уже была почти совсем хорошей девочкой, бежала медленно. Но в идеале надо еще медленней. (ссылка для Некто, если опять будет не виден скриншот) :)  http://images61.fotki.com/v777/fileLScj/c4810/5/54059/4808184/Boston_week2.png)

Во вторник, 20, GA+speed  означает, что это легкая пробежка с 10 интервлами по 100 метров со спринтерской скоростью. Интервалы не строго соблюдаются, полторы мили разминка, полторы заминка, в середине примерно равномерно эти 100-метровки распледелены.  В воскресенье, 25-го, 16 миль, последнии 8 с марафонской скоростью. Немного волновалась за 8 миль @MP,  бежала по очень холмистой местности, пробежала легко и хорошо, довольна собой :) Все еще почти нет никаких скоростных тренировок, наращиваем базу по-маленьку, потихоньку :) Неделя закончилась хорошо, усталости не чувствуется, впрочем, после двух недель ее и не должно быть.

С утра получила подарок от Санты, Brooks PureFlow :) В них и бежала. Обожаю эту их серию! Лучшии кроссовки, в которых я когда либо бегала. А Кошке Мафии досталась коробочка. Она любит коробочки :)